http://echo.msk.ru/blog/parseev/1130536-echo/
В сообщениях о реорганизации академий неизменно повторяется примерно одна и та же фраза: «Реформа российской науки вообще и РАН в частности, безусловно, напрашивается».
А почему она БЕЗУСЛОВНО напрашивается? От бесконечного повторения этот тезис кажется вам совершенно очевидным? Тогда посмотрите вокруг себя — разве не очевидно, что Земля, безусловно, плоская? Попробуйте объяснить, что Земля круглая, человеку, который никогда об этом не слышал и снимков из космоса не видел. А ведь это поняли и радиус Земли измерили без всяких снимков из космоса. Для этого надо разбить большой кусок поверхности Земли на треугольники и тщательно измерять углы треугольников в этой сетке. И вы увидите, по сумме углов треугольников, что эта сетка может быть нарисована только на шаре, а не на плоскости. Для того чтобы понять, что это доказательство того, что Земля круглая, надо все-таки знать геометрию. Для того чтобы понять, что нужно менять в России в науке, надо хоть немного наукой заниматься.
Реформаторы из неудачников
Любая реформа, казалось бы, должна заключаться в том, чтобы сделать что-то лучше. Не надо, конечно, идеализировать работу РАН, но в академической системе было много преимуществ, прежде всего то, что она позволяла расти очень сильным ученым. Десятилетиями складывались научные школы, и эти школы были хорошо известны за рубежом. На Западе знали: наши доктора наук — это в большинстве случаев люди довольно высокого уровня. Да и не доктора наук устраивались за границей, как правило, легко. Так обстояло дело в математике, физике, да и в других естественных науках. А вот дипломы и степени наших юристов и экономистов по понятным причинам на Западе не котировались. И, удивительное дело, теперь именно эти люди занимаются реформированием всей науки, включая физику и математику. Уровень понимания этих людей демонстрирует, например, заявление, что по-настоящему ценной является только степень PhD (обычно в физике это нечто среднее между университетским дипломом и кандидатской степенью, редко хорошая кандидатская), полученная на Западе. А наши доктора наук — это ничто.
У журналистов и большей части населения, видимо, сложилось такое впечатление, что Академия наук настолько отстала и замшела, что пользуется приборами XIX века, что сотрудники академических институтов не могут работать на современном западном оборудовании.
Однако, будущие Нобелевские лауреаты А.Гейм и К.Новоселов приобрели опыт и умение работать в ИФТТ и ИПТМ — в институтах РАН и первые образцы графена (за который Нобелевская премия и была присуждена) были получены именно в Черноголовке, а вовсе не на Западе, как, видимо, многие считают.
И академики — не все поголовно чиновники-администраторы, как принято повторять. Есть настоящие ученые, которые, однако, совершенно не интересны ни публике, ни журналистам: ведут себя тихо, чем занимаются — поди пойми. Есть много людей, искренне болеющих за науку и науку защищающих. Именно академики Эдуард Кругляков, Евгений Александров, Владимир Захаров в результате многолетней борьбы остановили такого деятеля, как Петрик.
РАН представляла собой вполне жизнеспособную систему для занятия наукой, в которой обучались и работали профессиональные сильные ученые. Хотя бы часть членов Академии (скажем, половина) выбирались не за административные посты, а за их достижения и научный уровень. И среди директоров институтов было много людей дельных, грамотных, хоть и не имеющих собственных научных достижений, но способных делать самолеты, ракеты, реакторы и многое другое.
Неэффективные бездельники?
Та современная западная наука, которой любят восхищаться наши чиновники — это давно уже не наука, а бизнес на слове «наука», занимаются там только тем, что модно. Российские чиновники любят попрекать отечественных ученых-«бездельников» тем, что «надо активно работать, как на Западе, чтобы...». Что же это за активность такая — посмотрим, что у них? Вот открывают высокотемпературные сверхпроводники (ВТСП). Сотни, тысячи научных групп, даже те, кто никогда не занимался сверхпроводимостью, бросаются наперегонки что-то в них мерить. Ах, как замечательно, какая активная работа! Появляется графен — опять все бегут им заниматься, как ненормальные. Борьба за показатели — очки, голы, секунды! Быстрей, быстрей, опоздаешь — денег не дадут!
И почему-то мало кому приходит в голову, что эта активность показывает на самом деле, какое на Западе количество бездельников в науке. Вся эта работа наперегонки по модным направлениям означает, что у всех этих людей нет своей тематики, нет своих идей, нет своего интереса, задач, которые они хотели бы решить. Это и есть люди БЕЗ СВОЕГО ДЕЛА в науке.
( Read more... )
В сообщениях о реорганизации академий неизменно повторяется примерно одна и та же фраза: «Реформа российской науки вообще и РАН в частности, безусловно, напрашивается».
А почему она БЕЗУСЛОВНО напрашивается? От бесконечного повторения этот тезис кажется вам совершенно очевидным? Тогда посмотрите вокруг себя — разве не очевидно, что Земля, безусловно, плоская? Попробуйте объяснить, что Земля круглая, человеку, который никогда об этом не слышал и снимков из космоса не видел. А ведь это поняли и радиус Земли измерили без всяких снимков из космоса. Для этого надо разбить большой кусок поверхности Земли на треугольники и тщательно измерять углы треугольников в этой сетке. И вы увидите, по сумме углов треугольников, что эта сетка может быть нарисована только на шаре, а не на плоскости. Для того чтобы понять, что это доказательство того, что Земля круглая, надо все-таки знать геометрию. Для того чтобы понять, что нужно менять в России в науке, надо хоть немного наукой заниматься.
Реформаторы из неудачников
Любая реформа, казалось бы, должна заключаться в том, чтобы сделать что-то лучше. Не надо, конечно, идеализировать работу РАН, но в академической системе было много преимуществ, прежде всего то, что она позволяла расти очень сильным ученым. Десятилетиями складывались научные школы, и эти школы были хорошо известны за рубежом. На Западе знали: наши доктора наук — это в большинстве случаев люди довольно высокого уровня. Да и не доктора наук устраивались за границей, как правило, легко. Так обстояло дело в математике, физике, да и в других естественных науках. А вот дипломы и степени наших юристов и экономистов по понятным причинам на Западе не котировались. И, удивительное дело, теперь именно эти люди занимаются реформированием всей науки, включая физику и математику. Уровень понимания этих людей демонстрирует, например, заявление, что по-настоящему ценной является только степень PhD (обычно в физике это нечто среднее между университетским дипломом и кандидатской степенью, редко хорошая кандидатская), полученная на Западе. А наши доктора наук — это ничто.
У журналистов и большей части населения, видимо, сложилось такое впечатление, что Академия наук настолько отстала и замшела, что пользуется приборами XIX века, что сотрудники академических институтов не могут работать на современном западном оборудовании.
Однако, будущие Нобелевские лауреаты А.Гейм и К.Новоселов приобрели опыт и умение работать в ИФТТ и ИПТМ — в институтах РАН и первые образцы графена (за который Нобелевская премия и была присуждена) были получены именно в Черноголовке, а вовсе не на Западе, как, видимо, многие считают.
И академики — не все поголовно чиновники-администраторы, как принято повторять. Есть настоящие ученые, которые, однако, совершенно не интересны ни публике, ни журналистам: ведут себя тихо, чем занимаются — поди пойми. Есть много людей, искренне болеющих за науку и науку защищающих. Именно академики Эдуард Кругляков, Евгений Александров, Владимир Захаров в результате многолетней борьбы остановили такого деятеля, как Петрик.
РАН представляла собой вполне жизнеспособную систему для занятия наукой, в которой обучались и работали профессиональные сильные ученые. Хотя бы часть членов Академии (скажем, половина) выбирались не за административные посты, а за их достижения и научный уровень. И среди директоров институтов было много людей дельных, грамотных, хоть и не имеющих собственных научных достижений, но способных делать самолеты, ракеты, реакторы и многое другое.
Неэффективные бездельники?
Та современная западная наука, которой любят восхищаться наши чиновники — это давно уже не наука, а бизнес на слове «наука», занимаются там только тем, что модно. Российские чиновники любят попрекать отечественных ученых-«бездельников» тем, что «надо активно работать, как на Западе, чтобы...». Что же это за активность такая — посмотрим, что у них? Вот открывают высокотемпературные сверхпроводники (ВТСП). Сотни, тысячи научных групп, даже те, кто никогда не занимался сверхпроводимостью, бросаются наперегонки что-то в них мерить. Ах, как замечательно, какая активная работа! Появляется графен — опять все бегут им заниматься, как ненормальные. Борьба за показатели — очки, голы, секунды! Быстрей, быстрей, опоздаешь — денег не дадут!
И почему-то мало кому приходит в голову, что эта активность показывает на самом деле, какое на Западе количество бездельников в науке. Вся эта работа наперегонки по модным направлениям означает, что у всех этих людей нет своей тематики, нет своих идей, нет своего интереса, задач, которые они хотели бы решить. Это и есть люди БЕЗ СВОЕГО ДЕЛА в науке.
( Read more... )