Будет ли метро в Перми при коммунизме?
Apr. 30th, 2023 05:13 amКто о чём, а вшивый о бане. Как-то я обмолвился о том, что мне не нужен социализм без метро в Перми. (При этом, разумеется, мне и капитализм без метро в Перми не нужен). Лучше ли капитализм с метро в Перми, чем социализм без метро в Перми? Вопрос дискуссионный. В свете того, что, как уже писал, лучше быть живым при капитализме, чем абортированным при социализме, здесь есть о чём подумать.
Но сегодня я заявляю следующее: мне и развитый коммунизм без метро в Перми не нужен. Наверно, подобная ситуация всё же лучше любого капитализма, но меня такой коммунизм совершенно не вдохновляет.
Что, если при коммунизме средства из Нечерноземья снова будут безвозвратно выкачиваться в Африку, как при Брежневе или в Америку, как при Ельцине?!
Здесь сразу вспоминаются братья Стругацкие ("Полдень. XXII век"):
" – Летим, – продолжал Панин. – Долго летим. Пусть там даже есть планеты. Высаживаемся, исследуем, трали-вали семь пружин, как говорит мой дед.
– Мой дед-эстет, – вставил Гургенидзе.
– Потом мы долго летим назад. Мы старые и закоченевшие, и все перессорились. Во всяком случае, Сережка ни с кем не разговаривает. И нам уже под шестьдесят. А на Земле тем временем, спасибо Эйнштейну, прошло сто пятьдесят лет. Нас встречают какие-то очень моложавые граждане. Сначала все очень хорошо: музыка, цветочки и шашлыки. Но потом я хочу поехать в мою Вологду. И тут оказывается, что там не живут. Там, видите ли, музей.
– Город-музей имени Бориса Панина, – сказал Малышев. – Сплошь мемориальные доски.
– Да, – продолжал Панин. – Сплошь. В общем, жить в Вологде нельзя, зато – вам нравится это «зато»? – там сооружен памятник. Памятник мне. Я смотрю на самого себя и осведомляюсь, почему у меня рога. Ответа я не понимаю. Ясно только, что это не рога. Мне объясняют, что полтораста лет назад я носил такой шлем. «Нет, – говорю я, – не было у меня такого шлема». – «Ах как интересно! – говорит смотритель города-музея и начинает записывать. – Это, – говорит он, – надо немедленно сообщить в Центральное бюро Вечной Памяти». При словах «Вечная Память» у меня возникают нехорошие ассоциации. Но объяснить этого смотрителю я не в состоянии".
Ну, это ещё хорошо, если у нас в Нечерноземье будут музеи. А если свалки?! Что, если расплодившиеся негры Африки демократично так, большинством голосов, постановят устроить на месте Перми свалку ядерных и химических отходов?! А дружественные русским китайцы и индийцы добьются того, чтобы отходы были не ядерные и химические, а всего лишь бытовые?! А что русские? А русских мааало! Всего каких-нибудь 300-400 миллионов, и во "всемирном коммунистическом братстве народов" их вежливо выслушивают, но посылают нафиг ...
Мои предки, которые жили в Прикамье 500+ лет, не были ни лузерами, ни лошарами. Да, здесь холодно. Зато здесь избыток пресной воды и редко бывают землетрясения. И если человечество (как это описано, кажется, у Ефремова) расселится исключительно в субтропиках, то это будет признаком пофигизма и ... бесхозяйственности.
Но сегодня я заявляю следующее: мне и развитый коммунизм без метро в Перми не нужен. Наверно, подобная ситуация всё же лучше любого капитализма, но меня такой коммунизм совершенно не вдохновляет.
Что, если при коммунизме средства из Нечерноземья снова будут безвозвратно выкачиваться в Африку, как при Брежневе или в Америку, как при Ельцине?!
Здесь сразу вспоминаются братья Стругацкие ("Полдень. XXII век"):
" – Летим, – продолжал Панин. – Долго летим. Пусть там даже есть планеты. Высаживаемся, исследуем, трали-вали семь пружин, как говорит мой дед.
– Мой дед-эстет, – вставил Гургенидзе.
– Потом мы долго летим назад. Мы старые и закоченевшие, и все перессорились. Во всяком случае, Сережка ни с кем не разговаривает. И нам уже под шестьдесят. А на Земле тем временем, спасибо Эйнштейну, прошло сто пятьдесят лет. Нас встречают какие-то очень моложавые граждане. Сначала все очень хорошо: музыка, цветочки и шашлыки. Но потом я хочу поехать в мою Вологду. И тут оказывается, что там не живут. Там, видите ли, музей.
– Город-музей имени Бориса Панина, – сказал Малышев. – Сплошь мемориальные доски.
– Да, – продолжал Панин. – Сплошь. В общем, жить в Вологде нельзя, зато – вам нравится это «зато»? – там сооружен памятник. Памятник мне. Я смотрю на самого себя и осведомляюсь, почему у меня рога. Ответа я не понимаю. Ясно только, что это не рога. Мне объясняют, что полтораста лет назад я носил такой шлем. «Нет, – говорю я, – не было у меня такого шлема». – «Ах как интересно! – говорит смотритель города-музея и начинает записывать. – Это, – говорит он, – надо немедленно сообщить в Центральное бюро Вечной Памяти». При словах «Вечная Память» у меня возникают нехорошие ассоциации. Но объяснить этого смотрителю я не в состоянии".
Ну, это ещё хорошо, если у нас в Нечерноземье будут музеи. А если свалки?! Что, если расплодившиеся негры Африки демократично так, большинством голосов, постановят устроить на месте Перми свалку ядерных и химических отходов?! А дружественные русским китайцы и индийцы добьются того, чтобы отходы были не ядерные и химические, а всего лишь бытовые?! А что русские? А русских мааало! Всего каких-нибудь 300-400 миллионов, и во "всемирном коммунистическом братстве народов" их вежливо выслушивают, но посылают нафиг ...
Мои предки, которые жили в Прикамье 500+ лет, не были ни лузерами, ни лошарами. Да, здесь холодно. Зато здесь избыток пресной воды и редко бывают землетрясения. И если человечество (как это описано, кажется, у Ефремова) расселится исключительно в субтропиках, то это будет признаком пофигизма и ... бесхозяйственности.